Ростов – не Одесса. И если его величают папой, то какой дурак присватал ему такую «маму» – уму не постижимо! У тёти Моти спёрли простыню – типичная «новость» для Одессы, способная взбудоражить и Пересыпь и рынок. В Ростове поймали банду – ну и дураки, что попались. И весь сказ: огород, покосы, рыба пошла в протоки, некогда лясы точить казаку. Но уж если в Ростове про что заговорили, то стоит послушать. В том году были две темы. В Чехословакии постреляли много гарных казаков и традиционные осенние свадьбы игрались ныне как-то с оглядкой: не задеть бы соседа. А напротив «Первомайского» открыли какой-то лицей – ещё и трёх месяцев не прошло, а они москалей и в науке, и по части спорта, а особо в песнях наших, обставили.
Когда в лицей пожаловала высокая комиссия, Эля по довольному выражению лица…нет, не ректора университета или завгороно, а моему, поняла – всё в порядке, а комиссия, так это так, – соблюдение протокола. Ну и соблюли, да так, что чуть министру прямо из лицея письмо коллективное в две с лишним тысячи подписей не послали! И это только учителя и творческая интеллигенция, горожане своё письмо готовили – в Кремль. Вот тут-то и скрипнула калитка Элиного сада, во второй раз пропуская мой велосипед.
– С чем на сей раз пожаловал?
Эле хотелось прижать к груди эту умнющую голову, расцеловать эти удивительной голубизны глаза – чистейшее зеркало чистейшей души. Счастлива! Она была бесконечно счастлива все эти дни и она больше не опасалась простоты этого вот нахала, в упор глядящего на неё своими удивительными глазами.
– Эллина Савельевна, а ведь вы счастливы ( о, Господи, простота ты моя расчудесная!), да, я вижу, Вы счастливы, хорошо-то как!
– Чем же хорошо, мальчик мой, за счастье платить надо, иначе…
– Счастье – дар!
Я продолжаю смотреть за Элей с любопытством и необидной иронией.
– Не дал договорить, – у Эли от этого понимания вдруг полыхнули щёки, – а и правильно. Ну, что иначе? Говорильня иначе! Ох, мысли как скачут, и будто читает он их.
– Дар, Вы только вслушайтесь, кто ж за такое платы потребует?!
– А если хочется платить, если душа требует?!
– Ну и платите…если есть чем, – я снова с лёгкой иронией смотрю ей прямо в зрачки, – говорильня иначе.
– Я спросить хочу (что спросить, читает ли мысли? Дура счастливая, так тебе и надо), я, мне…
– Это я хочу спросить на правах ученика, – беру её руку и бережно прижимаюсь к ней губами. Получается трогательно, и галантно…и немножко интимно. А я пытливо смотрю снизу.
– Вы в Бога верите?
– Хороший вопрос, – ей снова легко и славно, и ещё свободно, – я в себя верю…с некоторых пор.
– Ну, вот и поговорили, как росой умылись, а то понаедут сейчас царевны мои, Мороз с Лизой. Я ведь только опередил их, мне это надо было, – я снова был сам собой, – я просить Вас хочу…