И день и ночь шумит угрюмо,
И день и ночь на берегу
Я бесконечность стерегу
Средь свиста, грохота и шума.

Когда ж зеркальность тишины
Сулит обманную беспечность,
Сквозит двойная бесконечность
Из отраженной глубины.

Максимилиан ВОЛОШИН

И это писано, когда его и за поэта не считали, только Брюсов чувствовал что-то...и помалкивал до срока. А Волошин купался просто в начатках поэтического сообщества, которое созрело как символисты только к 1905-му году стараниями Брюсова и Вячеслава Иванова. При том, что главным занятием его были импрессионисты с их выставками и теориями, судьбами и новеллами. А в стихах он "шалил" особнячком, пока его-таки со скрипом не напечатали в 1905-м году и не получили взрыв вселенский. Ахнул крещенский мир и ринулся искать его в Киммерию, где он восторженно осваивал цвет и перспективу с сумасшедшим дрожанием воздушных струй, которые никто и повторить не смог, а некоторые и не увидали просто. Гораздо позже вернётся он после потрясающих переводов Андрэ Ренье, Ронсара и других великих французов и немцев, к истокам и потрясёт поэтический мир величавым "Венком сонетов", в которых необъятный Космос переплетается с библейскими мотивами и первозданной красой земли русской, создавая эпическое полотно Вечности и бесконечности.
Великий маг Киммерии...