Недалече уж Светлое Воскресенье и всё более одолевают после забот праведных и в полудрёме физической и душевной усталости размышления о природе вещей: эдакий Тит Лукреций Кар. Но я неисправим: физическая усталость объясняется немощью оболочки, поддерживаемой только духом воина...и любовью. Именно в этом я безнадёжно неисправим: всё светлое воспринимаю только через любовь и Кар отдыхает. Человек создан для счастья и любви - вот же чего не хотят или не могут понять безумные философы, строящие свои системы на Бог весть каких постулатах от голой физеологии до изысков "чистого" разума. Между тем любовь способна ответить на любой вопрос счастия и несчастья человеческого. Так в чём же дело?
Хорошо думается под вечерний колокольный звон, разливающийся окрест в густеющих медвяных сумерках прозрачного голубоватого весеннего благолепия. Понимание приходит тихо и устраивается рядом, на садовой скамеечке. Ты не торопи его, вслушайся в простую мудрость ещё невысказанного откровения. Гордыня! Она мешает слушать сердце, она непозволительно распоряжается там, где ум и здравомыслие бесполезны и даже вредны. Что мешает любви в её благотворящей песне созидания счастья? Я, кажется, лишь сегодня сыскал главного врага любви. Нет, это не равнодушие, как писал я в притчах. Непростительная гордыня, понимаемая как гордость. Не желать быть обязанным любимому человеку своим счастьем.