Прекрасней осень. Смерть душе близка.
Хотя б царем, безоблачно, беспечно,
Жить на земле я не хотел бы вечно.
На всем, что здесь, я вижу знак: "Пока".

Всегда ли мне смотреть из уголка?
Когда вверху, мостообразно, млечно,
Звездится Путь, он манит бесконечно
Туда, откуда наша глубь мелка.

Есть бег, есть взлет к иной лучистой цели,
Светлей того, что здесь светлей всего.
И тщетность ль наши свечи здесь горели?

Есть лучшее, и я найду его.
В часах, чья власть когтиста и рогата,
Что лиц милей, ушедших без возврата?

Константин БАЛЬМОНТ, "Золотой обруч"

И вот снова осень и вечная тема жизни и смерти. Осенняя увертюра тиха и приглушает восторги бытия простыми и ясными соображениями грусти, увядания, покоя. Тихий шелест страниц, шопот листвы о вечном,...но только не для Бальмонта. Уже взяла его в бесконечное кружение Вселенная, а венок вдруг становится Млечным путём, где зодиаки давно сдружились с вечностью и приглашают к звёздному вальсу. И уже разбег, разлёт мыслей и образов и Вселенная готова дать себя поглотить в этом безумии отваги,...а маг вдруг делает звонкую паузу...остановиться, оглянуться...вспомнить череду милых лиц, без которых манифестация твоего величия - пустой звук, гулко повторённый стократ на все лады звёздным эхом. Будущее манит серебряной дымкой неизвестности, но ты пока - в прошлом, ты оставляешь его тут, бережно освятив светлой золотой грустью по ушедшему в треске венчальных свечей, ещё хранящих для тебя свой свет и тепло. И эта обручальная тема пройдёт потом золотой нитью через все сонеты, но начало этой нити Ариадны в прошлое здесь, в этом божественном поэтическом откровении...