В страданье блаженства стою пред тобою,
И смотрит мне в очи душа молодая,
Стою я, овеянный жизнью иною,
Я с речью нездешней, я с вестью из рая.

Слетел этот миг не земной, не случайной,
Над ним так бессильны житейские грози,
Но вечной уснет он сердечною тайной,
Как вижу тебя я сквозь яркие слезы.

И в трепете сердце, и трепетны руки,
В восторге склоняюсь пред чуждою властью,
И мукой блаженства исполнены звуки,
В которых сказаться так хочется счастью.

Афанасий ФЕТ

Как хорошо иногда поутру перечесть что-нибудь из Фета, чистое, светлое, заряжающее душу радостью и любовью. Фет уникален: начиная с современниками Пушкина, он в последние годы с нетерпением разрезал каждый журнал, ждал наследника, последний из могикан. Он мог бы встретиться с Бальмонтом, тот переводил и его уже печатали в солидных журналах, а Фет искал в тоненьких начинающего гения. О Брюсове до 1904-го неприлично было упоминать, его не печатали, а ведь это он привёл в литературу когорту "символистов", красу и гордость серебряных ХХ века. Насладимся же поэтом, соединившим эпоху Пушкина, не знавшим лично Пушкина, и эпоху русского декаданса, из которого вышла вся поэзия ХХ века, не читавшим ничего из этой эпохи, но дождавшимся её, начала "Я вольный ветер, я вечно вею" и "Мы два грозой зажжённые ствола", без которых русская "серебряная" эпоха немыслима...