МЕТАМОРФОЗЫ
Как мир меняется! И как я сам меняюсь!
Лишь именем одним я называюсь,
На самом деле то, что именуют мной,-
Не я один. Нас много. Я - живой
Чтоб кровь моя остынуть не успела,
Я умирал не раз. О, сколько мертвых тел
Я отделил от собственного тела!
И если б только разум мой прозрел
И в землю устремил пронзительное око,
Он увидал бы там, среди могил, глубоко
Лежащего меня. Он показал бы мне
Меня, колеблемого на морской волне,
Меня, летящего по ветру в край незримый,
Мой бедный прах, когда-то так любимый.

А я все жив! Все чище и полней
Объемлет дух скопленье чудных тварей.
Жива природа. Жив среди камней
И злак живой и мертвый мой гербарий.
Звено в звено и форма в форму. Мир
Во всей его живой архитектуре -
Орган поющий, море труб, клавир,
Не умирающий ни в радости, ни в буре.

Как все меняется! Что было раньше птицей,
Теперь лежит написанной страницей;
Мысль некогда была простым цветком,
Поэма шествовала медленным быком;
А то, что было мною, то, быть может,
Опять растет и мир растений множит.

Вот так, с трудом пытаясь развивать
Как бы клубок какой-то сложной пряжи,
Вдруг и увидишь то, что должно называть
Бессмертием. О, суеверья наши!

Н.Заболоцкий.



Творение себя занимает в Ведах куда более важное место, нежели творение внешнего мира заблуждений. Если незнание (avidja) и иллюзии (maja) есть лишь плод жертвенного разъятия мира Пуруши-Праджапати несовершенным разумом с последующим кропотливым собиранием его в единое, то та же созидательная работа духа начинается с первого уровня в сансаре - камы или плотской любви. Мало того, Веды прямо утверждают: не достигнув совершенства в любви, нечего и думать продолжать Путь в артхе (artha, санскр.) или личном успехе к дхарме, как полному освобождению духа от земных струн-желаний-грехов путём создания в душе вместилища веры, и к полному слиянию в санньясе с Творцом , каковым одновременно являешься и ты. Равенство атмана (личности) Брахману (богу-Творцу) провозглашается в Ведах высшим символом совершенства мира, а осуществляется через Любовь: ведическая Троица.
Так за три с половиной тысячелетия до прихода Спасителя виделся нашим предкам-ариям мир чудесных метаморфоз, так ученик арийских волхвов Иисус принёс его людям.
Меняя тела в бесконечных реинкарнациях круговерти сансары, атман сохраняет свою бессмертную душу и в птице, и в цветке, и в соме - божественном экстатическом напитке богов, являвшемся одновременно одним из них: богом Сома.
Такие вот метаморфозы, уловленные на кончик пера, донёс нам ещё один волшебник-поэт из плеяды "серебряных".