К тебе растут сквозь мглу моих распятий
Цветы глубин. Ты затеплила страсть
В божнице тел. Дух отдала во власть
Безумью плоти. Круг сестер и братии

Разъяла в станы двух враждебных ратей.
Даров твоих приемлет каждый часть...
О, дай и мне к ногам твоим припасть!
Чем дух сильней, тем глубже боль и сжатей..

Вот из-за скал кривится лунный рог,
Спускаясь вниз, алея, багровея...
Двурогая! Трехликая! Афея!

С кладбищ земли, с распутий трех дорог
Дым черных жертв восходит на закате —
К Диане бледной, к яростной Гекате!

Максимилиан ВОЛОШИН

И снова Lunaria. Не стал я ждать нового лунного рога, ущербная луна царит: стоит ослабить внимание в реальности и наступает некая иррациональность восприятия окружающего, всё двоится в смыслах и событиях. Как будто не тебя мучает истома невыносимого любовного одиночества, не привносящая, однако, в блуждания твоей воспалённой любовной лихорадкой мысли ни тоски, ни негатива: с Волошиным ты чудесно проживаешь им придуманные страсти, а потом вдруг мерцающее серебро, пробивающееся насточивыми потоками сквозь шторы уводит тебя к твоим лунным ночам, некогда прожитым в таком же чувственном угаре, о котором утром напоминают лишь распухшие искусанные губы, да вселенская опустошённость бренного тела, готового вновь наполниться жизненными соками...до новой лунной ночи...