БАЛЛАДА О ЛЮБВИ И СМЕРТИ

Когда торжественный Закат
Царит на дальнем небосклоне
И духи пламени хранят
Воссевшего на алом троне,-
Вещает он, воздев ладони,
Смотря, как с неба льется кровь,
Что сказано в земном законе:
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И призраков проходит ряд
В простых одеждах и в короне:
Ромео, много лет назад
Пронзивший грудь клинком в Вероне;
Надменный триумвир Антоний,
В час скорби меч подъявший вновь;
Пирам и Паоло... В их стоне -
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И я баюкать сердце рад
Той музыкой святых гармоний.
Нет, от любви не охранят
Твердыни и от смерти - брони.
На утре жизни и на склоне
Ее к томленью дух готов.
Что день,- безжалостней, мудреней
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

Ты слышишь, друг, в вечернем звоне:
"Своей судьбе не прекословь!"
Нам свищет соловей на клене:
"Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!"

Валерий Брюсов

Призадумался я тут о Троице православной, а мысли сами перескочили на более древнюю Троицу, о которой я писал в коментарии к Волошину: ведической. В которой развоплощение Бога в человеке через грех и последующее собирание через очищение любовью для новой манифестации личности равной Богу в себе есть и процесс и пауза в ведическом коловороте сансары. И ты в нём и сам процесс и в то же время пауза, нависшая над процессом перед новым уходом в трансцендентность божественного.
Как-то в ином свете увидал я эту вот балладу. Сбивали раньше на привычный мыслепоток аналогии: Ромэо и Джульетта, Антоний с Клеопатрой. Пока не пришло соображение, мелькнувшее тихой тенью по краешку сознания: чего-то не хватает тут, законченности образа. Троичность - вечная пауза в процессе гибели и возрождения... И это является здесь через Бога. И гибнем, и зарождаемся - в Боге, который и есть любовь, как Его дар...