Седьмая пещера, которая очутилась на нашем пути с нарушением порядка, была точно из восточной сказки и многое объяснила. По роскоши она ничем не уступала сокровищнице Али-бабы, а кое в чём превосходила, исходя из своего назначения. Прибывший сюда странник легко мог обрести любую личину и вещественное подкрепление любой легенды. Отсюда брали товары Никитин и Садко, а ещё раньше некий, пока малопонятный нам Олень, часто упоминающийся в разговоре старших. Древний, судя по всему, очень чем-то отличившийся перед Родом предок. И вот что услышали мы от Николы, не единожды до этого как бы невзначай шутливо назвавшего и меня Оленем. Шутки кончились здесь, в седьмой пещере.
В греческом пантеоне сын титаниты Лето, Аполлон, ведёт свой славный род от титанов-гипербореев и их детей – будущих Олимпийцев во главе с Зевсом. В пантеоне славянских Божеств он , оказывается, тоже присутствует, занимает место между Перуном и Макошью и зовётся Аполин – Солнцебог. Солнцебог не забывал родства и перед отъездом на прародину раз в 19 лет (лунный год – он ведь ещё и Феб!) звал на Балканы посольство. Первое и возглавил гипербореец Олень, основавший главное святилищ Эллады в Дельфах и ставший первым дельфийским оракулом. Потом уж появились пифии-суфлёры у пророков-оракулов. Пока же всё творил Олень! Но главный его дар, тотемное имя для греков: эллины. И пророчество от имени Аполлона из Гипербореи, в коем он указал гору Са Ту, на которой долгие годы проживёт потом юный Христос. На стене дельфийского храма высечено:
«…Также Олень: он первым пророком был вещего Феба».
– Тебе предстоит продолжить дело великого тотемного тёзки, оттого я так называю тебя по воле Собора и вот почему так тревожится Собор. У ариев всегда существовала традиция передачи своего имени. Уходящий из жизни добровольно или идущий без возврата, переходил поток времени, узкую быстрину, приводящую к храму Хороса: ныне эта быстрина - Мотка, что соединяет Ловозеро с Сейдозером. Он оставлял славное имя и дела, которые должен завершить принимающий это имя. Если тот считал себя способным и достойным и выходил навстречу с венком в поток. Они обменивались венками и обряд передачи имени состоялся. Если никто не выходил, имя принимал Род и Старейшины выбирали в веках преемника: ни одно славное имя, ни одно славное дело Рода не утрачивалось, создавая ментальный эгрегор Хранителей Духа.
– У Оленя осталось одно неоконченное дело - пересечение цивилизаций. Теперь это имя и это дело твоё: так решил Собор. А Мотку ты уже переходил в венке, что сплели тебе умницы-царевны как бы из озорства. Озорство то я подсказал.
– Наставник, – я потрясён, – и ты молчал?!
– И ты станешь молчать до срока. А срок тебе откроет тот, кто так тебя звать велел: Отче.
Много ещё из истории пещеры узнали наши странники от здешнего Хранителя. И ныне экипируются здесь Посвящённые для встреч со своими братьями на Алтае, Тибете, в Гималаях и иных местах. Никола с Влахом также найдут тут заверенный для погранзоны маршрут и соответствующие документы на всех. В дне пути лежит село Краснощелье, где не только зарегистрируют маршрут, но также сообщат далее и в Москву. А там уже ждут, Никола не сомневался, этой весточки, чтобы…
Поэтому будет маскарад с другими личинами и маршрутными документами, и пусть конторы ищут сначала на Стрельне, потом в низовьях Поноя. Йоконгу и Воронью тоже не оставят без внимания, потому что туда есть волоки. А у нас в планах Варзуга, в которую из Поноя не попасть, как утверждают все путеводители: первый правый приток Поноя может привести к озеру Песчаному, а далее тупик: шесть вёрст непроходимых болот, отделяющих от Малой Варзуги.
Но по их картам вовсе незачем переться к озеру. Да, оттуда всего шесть вёрст, но непроходимых, а вот если свернуть после второго поворота в протоку, будет восемь вёрст, тоже непроходимых, но не для нас. Ещё во времена Никона отсюда к Белому морю пробивались беглые кержаки. И пробились-таки они к Варзуге, а вёшки, что оставили они для своих, чудным образом стоят по сей день. Любая брошенная слега сгнивает тут за год, а эти нет, стоят. Вот по ним и предстоит идти по топи и звериным тропам восемь вёрст. Кержаки прошли, а потом основали в низовьях Варзуги одноимённое село. А в память об их удачном завершении исхода поставили деревянный храм без единого гвоздя, проклятого старцами злобного орудия Пилата. Как в Кижах. В храме – древние иконы. А ещё книги, и среди них сшитые харатьи, убранные в кожаные, на медных, или серебряных, застёжках оклады, писанные древнеславянским, докириллическим письмом. Я уже видел их, когда выловила меня из реки год назад и выхаживала красавица-поморочка и поповская дочь…